Dominus ac Redemptor прибыл в Польшу в середине сентября 1773 года. Екатерина запретила обнародовать буллу, а губернатор Могилева приказал, чтобы все копии документа были переданы ему. Перед иезуитами вновь остро встал щекотливый вопрос: зависит ли сила действия буллы от соблюдения канонических правил при обнародовании.

Возглавлял иезуитов ректор полоцкой коллегии, литвин Станислав Черневич. О. Станислав Черневич родился 15 августа 1728 года в окрестностях Ковна. Был профессором риторики в Варшаве, секретарем польского ассистента в Риме. Во время раздела Польши в 1772 году является ректором коллегии в Полоцке. Незадолго до публикации папской буллы в Польше был назначен вице-провинциалом иезуитов в Белоруссии. Черневич обратился к папскому нунцию в Польше, кардиналу Джузеппе Гарампи, и просил у него совета, объяснив всю щекотливость ситуации: если признать буллу, это вызовет неудовольствие императрицы и, вероятно, навлечет ее гнев на ее подданных-католиков; если его не признать, это будет равносильно непослушанию Папе. Гарампи не ответил. К концу 1773 года иезуиты объяснили Екатерине, что невозможность действовать в соответствии с указаниями Папы отягощала их совесть бременем вины, и поэтому они просили у нее две вещи: во-первых, ее соизволения на то, чтобы перестать называться «Обществом Иисуса», и во-вторых, чтобы она послала прошение Папе разрешить им жить в качестве приходских священников. 13 января 1774 года царица издала указ, повелевающий иезуитам ничего не менять. Черневичу она сказала, что тот чересчур щепетилен.
Черневич обратился к Пию VI. Он разъяснил Папе позицию канонических адвокатов, считавших, что для иезуитов в Белоруссии, поскольку бреве там обнародовано не было, по-прежнему являлось долгом совести соблюдение монашеских обетов и Конституций Общества. Далее он указал, что, несмотря на такую интерпретацию, некоторые из его подчиненных колеблются во взглядах, а некоторые даже считают себя обязанными выйти из Общества. Через кардинала Карло Реццонико Черневич любезно попросил Папу дать каким-либо образом понять, доволен ли он ими. 13 января 1776 года Папа дал загадочный ответ: «Пусть плод ваших молитв, как предвижу я и желаешь ты, будет благоприятен». То есть он смотрел на Белоруссию невидящими глазами. Белорусские иезуиты продолжали служение в своих школах и церквях.

За три года, с 1780 по 1783, произошло три события, способствовавшие росту Общества и упрочению его позиций: открытие новициата, избрание генерального викария и устное одобрение Пия VI. С течением времени необходимость в обучении смены для иезуитов становилась все более очевидной. К февралю 1777 года, менее чем через три года после издания Dominus ac Redemptor, количество иезуитов, из-за смертности и выходов из Общества, сократилось на четверть — с былых двухсот одного до ста пятидесяти. Черневич уведомил российские власти, что иезуиты не смогут продолжать свою работу в школах, если их будет некому сменить. Считая, что для открытия новициата необходимо разрешение Папы, он попросил Екатерину обратиться к Святому Престолу.

2 февраля 1780 года в Полоцке открылся новициат с восемью новициями.

Вторым событием, упрочившим положение Общества в Белоруссии, было избрание генерального викария. Иезуиты сомневались, нужно ли созывать генеральную конгрегацию и проводить выборы. Они изложили свою проблему Каролю Корики, бывшему ассистенту Польши. Посоветовавшись, в том числе и с двумя другими бывшими ассистентами, он рекомендовал созывать генеральную конгрегацию для выборов — на основании не власти российской императрицы, но Конституций Общества, прав и привилегий иезуитов, которых все еще не коснулась неопубликованная булла о роспуске. 17 октября 1782 года делегаты избрали генеральным викарием Черневича.

Известие об избрании генерального викария ожгло Бурбонов, словно ударом хлыста по лицу. Моньино, Гримальди и де Берни единым сплоченным фронтом сосредоточили дипломатический огонь на Пие VI, требуя, чтобы выборы были объявлены не имеющими законной силы. Некоторое время Папа сопротивлялся их напору. Но в начале 1763 года он сдался и 29 января отправил в Мадрид и Версаль буллы, в которых объявлял события в Белоруссии недействительным и заявил, что по-прежнему в силе булла Dominus ac Redemptor. Папу беспокоило нечто гораздо большее, чем Бурбоны: на Ватикан упала тень угрозы Екатерины обратить католиков, живущих в ее землях, в православие. Вследствие этого кардинал Пальявиччини потребовал, чтобы дворы Бурбонов пошли на компромисс и держали в тайне недавно присланные им буллы. Так они и сделали, поскольку боялись противодействия России.

Третьим событием, придавшим определенность существованию Общества в Белоруссии, была положительная оценка из уст Пия VI. Всего через полтора месяца после издания документов, вторящих деянию Климента XIV, Пий практически отрекся от заверений, которые давал Испании и Франции. В роли провокатора выступил российский подданный. Императрица Екатерина послала Яна Бениславского, каноника в Вильне, бывшего иезуита, в Рим с тремя просьбами, обращенными к Папе, одной из которых было признать существование Общества и дать свое одобрение каждому его шагу, предпринятому в России под властью императрицы. Трижды Пий принимал Бениславского и трижды обсуждал с ним требования России. На последней аудиенции, 12 марта 1783 года, Папа уступил трем просьбам Екатерины. Относительно пункта, касающегося существования Общества в России, он трижды повторил: «Я даю свое согласие». Десять лет прошло с тех пор, как Климент XIV издал Dominus ac Redemptor, и теперь Екатерина была вознаграждена за свою непоколебимость: Рим и Санкт-Петербург наконец-то достигли согласия в мучительной проблеме Общества Иисуса.

Императрица, безусловно, поощряла рост Общества. В своей прощальной речи, обращенной к португальскому послу, уезжавшему из России, она смело заявила, что Белоруссии повезло больше всех прочих провинций ее империи, поскольку молодежь там учат иезуиты. 18 июля 1785 года Черневич умер, оставив ста семидесяти членам Общества добрую память о его мудром, тактичном, отважном руководстве на протяжении двенадцати неспокойных лет. На его плечах лежала чудовищная тяжесть ответственности за группу людей, приведенных в смятение категоричной противоречивостью мнений о законной силе буллы Dominus ac Redemptor. Он прекрасно понимал, что какое-то время ходил по проволоке права, но взор его непоколебимо был устремлен на то единственное, что по-настоящему имело для него значение как для иезуита, — волю Святого Отца. Этот принцип оставался в основе всего. Поначалу он мог только смутно разглядеть то, что постепенно прояснилось, — Папа Пий VI одобрял существование Общества в Белоруссии. В действиях Черневича проявлялась не только его честность, но и дальновидность.