На сайте римско-католической московской архиепархии Божьей Матери опубликовано выступление на мартовской пастырской встрече о.Штефана Липке SJ, директора Института св. Фомы, на тему «Ситуация Церкви: шанс для обращения». О.Штефан размышляет о том, как скандал злоупотреблений в Церкви бросает вызов для личного обращения каждого из нас, а в особенности служителей Церкви.

Конференция, прочитанная о. Штефаном Липке SJ, директором Института святого Фомы в Москве, на пастырской встрече священников и монашествующих центрального региона Архиепархии, 11 марта 2019 г.

Я назвал это духовное слово «Ситуация Церкви: шанс для обращения». То, о чем я буду говорить, связано с ситуацией Церкви во всем мире. Папа Франциск призвал нас смотреть и изучать ситуацию в связи с сексуальными злоупотреблениями. Он также сказал, что через пару недель выйдут новые документы, которые помогут продолжить эту работу. Если сам Папа призывает к этому, то значит это действительно важная тема — по крайней мере, я так понимаю послушание.

Во-вторых, очевидно справедливо то, что говорит святой Павел: где один член болеет, там все болеют вместе с ним (ср. 1 Кор 12, 26). То есть не имеет значения, где именно это происходит. Если это происходит в Церкви, то значит, это касается и нас с вами, это действительно и наша проблема. Мы с вами знаем, что католики, особенно в Москве, активно изучают в интернете всё, что написано об этом на английском языке, и всё это их весьма волнует. Нам нужно отвечать, в том числе, и им. 

И еще один пункт, почему это нужно. Потому что мы всегда склонны думать, что какая-то проблематика, какое-то искушение, какая-то опасность нас не касается, она касается только кого-то другого. Если мы так думаем, то это автоматически приглашение Сатане: приди и ты возьмись за это. 

Вот почему нам нужно заниматься этим вопросом и рассмотреть его с одной стороны практически, с другой стороны духовно. Архиепископ Манилы [кард. Луис Антонио Тагле] на конгрессе [по защите несовершеннолетних] в Риме сказал, что Папа римский призвал его, в том числе, посмотреть на это и с духовной точки зрения, с точки зрения веры. Это, безусловно, важно. 

В этой теме очень много аспектов, и я сейчас почти не буду касаться практических вопросов, это нужно делать в другом контексте. Я буду говорить именно с духовной точки зрения, имея в виду, что практическая сторона тоже очень важна. Какие есть аспекты? Их много, и я постараюсь коснуться всех, но, прежде всего, хочу сказать пару слов о том, что говорят по поводу клерикализма. Потом скажу о том, в каком смысле это является для нас призывом к духовной брани или к обновлению стремления к духовной брани. Потом скажу пару слов о целомудрии, о целибате. Потом о том, почему Господь поставил ребенка посреди учеников (ср. Мф 18, 2-6), и, наконец, если успеем, скажу пару слов о связи этой тематики с Пасхой. 

Клерикализм

Начнем с того, что значит слово «клерикализм». Это спорное слово, я слышал много высказываний против него, но лично я уверен, что это, по крайней мере, одна из основных проблем. В чем тут дело? Нужно знать точное понимание слова клерикализм. Клерикализм – это тот менталитет, который был и есть, согласно которому духовное лицо — священник, монашествующий — считается кем-то высшим. Если мы с вами считаем, что мы выше других, то это опять же прямое приглашение Сатане, потому что тут присутствует грех гордыни. Как пишет Фома Кемпийский: «Кто питался хлебом ангельским, рады были корму свиному…» (О подражании Христу, гл. 14). Почему и когда это происходит? Это происходит, когда человек начинает гордиться тем, что питается хлебом ангельским. Если мы гордимся тем, что являемся духовными лицами, если считаем, что из-за этого мы лучше других, то это уже первый и главный шаг к падению. Поэтому нам очень нужно смирение, сознание того, что любые грехи, какие бывают у людей, могут также быть и у каждого из нас.  

Ведь если, допустим, к одному из нас придёт ребенок, и скажет, что его родной отец или отчим избивает его, то будем готовы поверить, что это так. Мы подумаем, что это точно так, или, по крайней мере, будем готовы всерьез рассмотреть, что этот ребенок прав. А это значит, что по отношению к духовному лицу всё должно быть точно так же. Не в том смысле, что священник обязательно виноват. Но в том, что слова ребенка следует воспринимать всерьез. Это касается других, но, конечно, намного больше это касается каждого из нас. В том смысле, какие я вижу за собой искушения, в чем я вижу свои слабые стороны. И, что еще важнее, — кто и что может мне помочь справиться с этими слабыми сторонами.  

Безусловно, один из пунктов, которые могут помочь, это верность определенным правилам. Например, сейчас наша Конференция епископов приняла правила по защите несовершеннолетних, и эти правила должны быть помощью и поддержкой для нас. В каком смысле? В том смысле, что мы знаем, что искушения всегда присутствуют в нашей жизни, и если будут какие-то, скажем так, «заборы», если будут какие-то ограды в виде таких правил, то есть шанс, что мы сможем преодолеть эту ситуацию искушения. Если в настоящий момент нам не хватает сил на то, чтобы стремиться к настоящему добру, то хотя бы есть такой «забор», который защищает нас на это время, пока мы сможем опять набраться духовных сил. 

Правила особенно хороши, когда у нас есть возможность разговаривать друг с другом, с начальством, с викарным священником, с настоятелем, епископом, провинциалом, другим начальством — о том, какова наша ситуация. Например, иногда нам кажется, что есть необходимость, чтобы несовершеннолетний жил в приходском доме — потому что, если он не будет у нас, то будет на улице. И что делать тогда? Если мы будем говорить об этом, то я думаю, что найдем решение. Часто бывает, что священники или монашествующие поступают с очень хорошим намерением, думают, что нужно помочь человеку, спасти человека. Намерение очень хорошее, но тут же появляется гордыня, ощущение того, что «только я знаю, как это нужно сделать». Это ощущение «только я знаю, как это нужно сделать» очень опасно. 

Смирение

Поэтому первый призыв в этой ситуации для Церкви, для духовенства — это призыв к смирению. Призыв к осознанию того, что мы такие же слабые люди, как и все остальные. Более того, всякий дурной наш поступок будет сказываться намного сильнее. Я сейчас даже не говорю о репутации Церкви, а о том, что множество людей ищут в нас путеводителей к Богу. Если мы не ведем их к Богу, к Господу, то ведем их к заблуждению не просто относительно того или иного греха, но ведем их в направлении, противоположном первой заповеди. То есть уводим от осознания того, что один только Бог может быть на первом месте. Часто бывает, что мы ставим себя на первое место, или, по крайней мере, есть искушение сделать это. И это, опять-таки, далеко не всегда бывает у тех, кто «плохой», в ком, очевидно, многое не так. Нередко это бывает как раз в том, кто кажется очень хорошим, или в ком есть очень хорошее намерение. Поэтому на первом месте стоит призыв к смирению. 

Этот призыв к смирению включает в себя осознание того, что мы не можем подменять собой родителей. Отец Игорь Ковалевский подчеркнул это, когда представлял правила конференции епископов. Хотя мы, конечно, часто сталкиваемся с таким искушением. Очень часто это исходит не от нас, а от тех, с кем мы общаемся. Бывает, что замужние женщины говорят, как им плохо в супружестве, и ищут в священнике замену. Это можно понять, но, конечно, идти навстречу не надо. Нужно вместе с человеком искать другой путь, другую возможность. Мы не можем заменить мужа, и, конечно, заменить родителей тоже не можем. Это опять же смирение перед тем фактом, что наша роль, наше служение нас с вами каким-то образом ограничивают. Не всё в Церкви наше и не всё может быть нашим. 

В октябре 2018 года Папа Франциск призвал возобновить практику читать молитву к святому архангелу Михаилу, и я думаю, что это актуально в любое время. Потому что именно святой архангел Михаил является для нас путеводителем и первым воином, примером того, что Бог должен быть на первом месте, и никто и ничто не могут Его заменить. Само его имя говорит об этом: «Никто не как Бог». Для нас это является призывом к смирению. 

Целомудрие

И, конечно, это является призывом к обновлению в чистоте, смирении, мудрости и целибате. Что это значит? Это значит, опять же, воспринимать всё это со смирением.  Это значит, что ни целибат, ни обет целомудрия никогда не являются чем-то, что, как немцы говорят, у нас «в кармане». То есть чем-то, что мы точно ни при каких условиях не нарушим. Никто не может сказать этого о себе. Напротив, это является призывом к большей верности каждый день. Как мы с вами прекрасно знаем, то же самое относится и к супружеским отношениям. Каждый день они призваны бороться, как и мы с вами. 

Как мы можем это делать? Мне кажется, первый шаг и очень важный шаг — ежедневно с благодарностью принимать тот дар, что каждый из нас является мужчиной или женщиной. Это действительно прекрасно, и в этом нет ничего плохого, это именно дар от Бога. Бог сотворил нас — и сотворил каждого из нас мужчиной или женщиной. И Он с одной стороны вложил в нас желание соединиться, как говорят, с другой «половинкой», чтобы существовала такая связь, такой особый вид дружбы, каким является супружество. А с другой стороны в каждом из нас, конечно же,  есть желание нечто породить, чтобы от нас было какое-то продолжение. У большинства людей этим продолжением становятся дети, потом внуки, и так далее. И у тех, кто женат, у греко-католических священников, диаконов и так далее, есть такая возможность. У монашествующих, у священников латинского обряда, конечно, такой возможности нет. Поэтому нам тем более стоит благодарить Бога за этот дар, и регулярно спрашивать, как мы с вами можем использовать этот дар. Нет никакой кнопки, чтобы можно было нажать и сказать: «Пусть это раз и навсегда закончится». Нет, это будет всегда — и слава Богу, что это будет всегда. Но нужно найти хорошее направление.  

Этим направлением является творчество, творческий, в хорошем смысле слова, подход к служению. Что значит творческий подход к служению? Это не значит, что я могу делать всё, что хочу. Это значит искать пути, чтобы сблизить людей с Господом, чтобы связь между человеком и Господом стала более живой. Тогда мы действительно сможем благодарить Бога за то, что у нас появляются духовные дети. Это никак не значит, что мы можем в жизни наших духовных детей полностью занять место отца. Земной отец берет на себя очень много ответственности в определенное время. А потом, со временем, скажем так, отступает. Он  видит, что нужно всё больше и больше передавать ответственность самому ребенку, который растет. Он отступает, но будет, конечно же, тем больше переживать, поддерживать, болеть за своего ребенка, молиться о нём. То же самое, и еще больше, верно в отношении матерей, и то же самое можно сказать и о нас с вами. В этом открывается одна из возможностей смотреть на тот дар, что каждый из нас является мужчиной или женщиной, и что мы должны с этим делать.  

Конечно, помимо этого нужны конкретные особые виды личной борьбы, они могут быть разные. Нужен некоторый «ликбез» запретов, конечно же, и техника безопасности. Я имею в виду не только запреты в смысле того, что запрещено вообще, но в том смысле, что каждый из нас также должен знать о себе, что дальше какой-то черты ему лучше не идти. Даже если, может быть, другой может. Но у каждого из нас есть свои ограничения, свои слабости, и нужно их знать.  

Стоит подчеркнуть еще один положительный момент. Мне кажется, ничто не помогает нам быть верными Господу, в том числе, и, может быть, даже в первую очередь, быть верными в чистоте, целомудрии, любви, в обещании целибата, так же, как если у нас перед глазами будут Господь и Богородица. Я учился в школе святого Игнатия Лойолы, и понимаю это в смысле подлинно духовных глаз. Если мы будем видеть перед собой Господа, Богородицу и апостолов, то сможем идти их путем. Потому что на нас всегда оказывает влияние то, что мы видим. Человеку, который видит, воображает, замечает много зла, это причиняет много проблем. Это, конечно, не может не влиять на человека. 

Мы, священники, слышим на исповеди много проблем. Или сестры, которые общаются с людьми, особенно молодыми, которые живут в каких-то крайних обстоятельствах. Мы слышим и видим много плохого, проблемного, и конечно это будет влиять, в том числе, и на наше воображение. Это может быть опасно. Но это ничуть не значит, что нам нужно меньше общаться с людьми, которым тяжело. Нужно общаться, но при этом иметь перед глазами Господа, через размышление над Евангелием и другими библейскими текстами. Розарий тоже может быть возможностью видеть перед своими духовными глазами Господа, и Богородицу, которая принимает участие в Его пути, в Его жизни, в смерти и воскресении. Если мы будем верными, глядя на Господа, то любовь в нас будет становиться всё сильнее и сильнее. 

Вот почему так важно делать ежегодные духовные упражнения, и желательно настоящие: лучше восемь дней, нежели четыре-пять. Каждый из нас должен стремиться к тому, чтобы это присутствовало в нашей с вами жизни. Намного лучше, если во время этих упражнений будет полная тишина, молчание. Я думаю, это будет важным шагом вперед, если мы будем стремиться к этому, потому что это дает нам силы общаться с теми, у кого есть большие трудности. Тогда мы сможем принимать исповеди тех, кто тяжко грешит против шестой заповеди, с теми, в чьей жизни очень много ужасного, потому что тогда мы сможем вместе с ними искать выход. Смотреть не только в эту бездну зла, но и смотреть вверх — как выйти из такого положения. Для нас самих это призыв быть верными своим обещаниям, чтобы, когда мы встречаем тех, кто нуждается, мы с вами могли быть для них путеводителями. 

Иисус ставит ребенка посреди учеников

Обратимся к следующему вопросу: почему Господь поставил ребенка в середину, посреди учеников (ср. Мф 18, 2-6)? Иногда говорят: «Почему обвиняют только Церковь? Почему не обвиняют те же спортивные секции?» Или: «Почему меньше говорят о том, что происходит у протестантов, нежели о том, что происходит у нас?». Или совсем недавно было: «Далай-лама тоже знал и ничего не делал. Почему о нем так мало говорят?» 

Причин много, и некоторые них неблагородные. Но я все-таки думаю, что нам, во-первых, не стоит слишком увлекаться поиском ответа на этот вопрос. А во-вторых, я думаю, очень важно понять, что Господь призвал нас воплощать то, что Он сам раз и навсегда принес на нашу землю. А что Он принес? То, что все правила мира сего, вся логика мира сего упразднены. Вся эта естественная иерархия, согласно которой есть первый человек, допустим, царь, потом его советники и так далее, и за преступление против царя будут наказывать, конечно же, жестче, чем за преступление против какого-то ребенка. Особенно против нерождённого ребенка, что актуально в наше с вами время. Мир всегда так поступал и будет так поступать, и это логично. У него своя логика — логика мира сего. Но мы с вами не можем согласиться с логикой мира сего. У нас с вами есть призвание поступать иначе — как говорит Господь: «между вами да не будет так» (Мф 20, 26). Как должно быть у нас? Маленький ребенок должен быть в середине, в центре. Сам Господь родился маленьким незащищенным беспомощным младенцем. Поэтому у нас с вами есть такая же возможность — показать миру, что эта логика мира сего уже упразднена. Что она уже не действует. Что мы уже не живем ей. Поэтому можно сказать, что преступление против маленького ребенка для нас хуже, — я чуть утрирую, — чем преступление против Папы римского. В том смысле, что самый маленький, самый незащищенный должен быть для нас главным. Что, конечно, не значит, что Папу римского не нужно защищать — его тоже нужно защищать, разумеется. Но евангельский взгляд таков: самый маленький всегда главный.  

Люди вокруг нас чувствуют, что, к сожалению, по факту так бывает не всегда. Бывают грехи, которые одновременно являются преступлением с точки зрения государства. И люди видят, что некоторые священники не исполняют даже то, чего требует государство. Как же они могут претендовать на то, что будут соблюдать истинно евангельские ценности? Это затмевает наше с вами служение. Мы знаем очень много случаев, когда духовенство защищает самых незащищенных. Сколько бывает случаев во всем мире, особенно в Африке, в Южной и Восточной Азии, когда духовенство действительно защищает детей, в том числе нерождённых детей. И так оно и должно быть. Но это свидетельство будет еще более достоверным, если мы с вами будем всё больше соблюдать евангельские ценности. И если это будет необходимо для защиты незащищенных, то будем готовы выступить не только против чужих, но, если нужно, — а я надеюсь, что не будет нужно — то и против своих. Иначе всё служение ставится под сомнение: на словах защищают детей, а потом сами же совершают преступления. Господь призывает нас позаботиться о том, чтобы так не было. 

Связь с Пасхальной тайной

И последний момент, тоже сугубо евангельский. Как мы можем увидеть Пасхальную тайну в этой ситуации? Кардинал Тагле очень хорошо говорил об этом на конференции [по защите несовершеннолетних в Ватикане]. Если мы посмотрим на 20-ю главу Евангелия от Иоанна, особенно на вторую часть, где речь идет о Фоме, что там важно? Важно, что Господь приглашает его прикоснуться к своим ранам. Нет встречи с воскресшим Господом, если нет прикосновения к ранам. Это действительно так. Не может быть глубокой, искренней встречи с Господом, если мы избегаем ран людей, которые нас окружают. Мы все знаем, насколько безвкусно, пусто и бессмысленно проповедовать Евангелие, если мы не общаемся при этом с тяжелобольными, если мы не будем ходить к инвалидам, умирающим и так далее. Мы все знаем, что, если мы этого не делаем, то от этого евангельские слова или слова нашей проповеди не становятся менее истинными. Они как были правильными, так и будут правильными, но они потеряют свой вкус. Мы не можем истинно говорить о Евангелии, о воскресшем Господе, если будем бояться чьих-то ран. И в том числе тех ран, которые связаны с нашими личными грехами. Если я, обидев кого-то, буду избегать этого человека, то по-человечески это очень понятно. Со всеми нами такое бывает. Но тогда наша проповедь теряет часть своего живого смысла, свою индивидуальность. И то же самое верно, если мы говорим о Церкви в целом. 

Поэтому я думаю, наше время является очень хорошим призывом со стороны Господа, чтобы мы сблизились с Ним, чтобы мы приблизились к Нему, чтобы мы стали более верными Ему. Если мы будем также действительно со смирением, с готовностью быть верными нашим обещаниям, быть верными ценностям святого Евангелия, то тогда, хотя ситуация очень тяжкая, хотя проблем очень много, хотя идеализировать, спиритуализировать ничуть не надо, но тогда есть шанс для нас, для Церкви в целом, чтобы мы стали ближе к Господу. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь. 

о. Штефан Липке SJ – директор Института святого Фомы в Москве. Доклад прочитан на пастырской встрече священников и монашествующих Архиепархии 11 марта 2019 г.

Источник: www.cathmos.ru