Человек никогда не бывает вынужден совершить грех, у него всегда есть выбор. Несмотря на обстоятельства, он может остаться верным Господу. Однако цена этой верности бывает порой очень высока.
Йозеф Августин SJ
Что такое грех? Серен Кьеркегор отвечает на этот вопрос так: «Союз нечистой совести с дьяволом»[1]. Нечистая совесть, по мнению датского философа, — бунт человека против Гласа Божьего. Тем самым, грех измеряется не только внешней материей, но и неверностью человеческого сердца, сопротивлением Гласу Божьему, совести.
Добровольность и осознание греха — два условия, необходимые, чтобы человеческий поступок мог считаться грехом. Если так называемую «материю» греха можно измерить внешним злом поступка, то оценить «сущность» греха (осознанность и добровольность действия) может только сам грешник. Никто не сможет сделать это за него. Это относится и к маленьким детям, которые идут на свою первую исповедь, — мы не подсказываем им, в каких грехах каяться, но учим Божьим заповедям и рассказываем об испытании совести.
В святилище совести разрешено войти только самому человеку и его Создателю — Господу. Никому другому. Но даже Создатель не имеет власти над моральным выбором человека. Сатана же «скован цепями» — он не может напрямую влиять на человека, а только искушает его с помощью «причины»[2]. Нечестивые помыслы — основное орудие Сатаны. И потому Евагрий Понтийский учит: «Будь привратником сердца твоего, чтобы не входили в него чуждые, постоянно говоря приходящим помыслам: наш ли ты, или из неприятелей наших?»[3]. Когда верующие спрашивают священника: «Скажите, грех ли это…», они хотят узнать, может ли считаться определенная материя греховной.
«Грех не появляется отдельно от человека»[4], отдельно от его совести — утверждает Кьеркегор. Искушение (то, что дьявол стремится внушить нам) приходит снаружи и встречает в человеке союзника — его душевную слабость, а также страх. Именно из-за слабости и страха, переходящего в отчаяние, человек совершает грех[5].
Душевная слабость выражается в том, что жажда греха оказывается сильнее любви Бога. А из-за страха человек охотнее слушает нашептывания Сатаны, а не голос Бога. Дьявол обещает человеку защиту и счастье. Совет дьявола — «И вы будете, как боги» (Быт 3:5) — важный элемент каждого искушения. Вечный враг Господа убеждает нас, что грех — единственный выход из ловушки слабости и отчаяния.
Каждый грех начинается с бунта против Бога. Смертный грех — полная утрата связи с Ним, в то время как обыденный грех — ее ослабление. Своим грехом человек отталкивает созидающую и спасительную любовь Господа, пренебрегает ею. Грех никогда не бывает случайной ошибкой, неосознанным промахом, неудачным стечением обстоятельств, с которыми мы ничего не могли поделать. Сопутствующие греху обстоятельства хоть и важны для моральной оценки, но никак не влияют на саму сущность греха. Человек никогда не бывает вынужден совершить грех, у него всегда есть выбор. Несмотря на обстоятельства, он может остаться верным Господу. Однако цена этой верности бывает порой очень высока, особенно во время гонений — за верность можно даже поплатиться жизнью.
За каждым грехом кроется греховное движение души, греховная мысль, греховный выбор. Суть их в том, чтобы жить так, как будто Бога нет. Человек свободен и имеет право самостоятельно принимать решения, однако «он пред взором Божиим решает свою участь»[6]. Обстоятельства, благоприятствующие греху, — только повод для превращения греховной мысли в поступок, однако уже до этого в своей душе человек дал на него согласие.
Святой Игнатий Лойола говорит, что «действительное исполнение греховного замысла» — все же больший грех, нежели одно только внутреннее согласие на него: «Во-первых, потому, что греховность поступка дольше длится; во-вторых, потому, что воля сильнее участвует в грехе; в-третьих, потому, что в этом случае [грешник] и его сообщник наносят себе больший ущерб»[7].
В определении «большей тяжести» греха Игнатий Лойола в первую очередь обращает внимание не на греховную материю, а на длительность греховного поступка и на участие воли. Воля, о которой пишет Лойола, участвует в грехе, и это означает, что человек противится воле Господа. Пренебрежительное отношение к Создателю, а порой даже презрение к Нему — основа каждого смертного греха. Грех заключается не в самом поступке: человек отворачивается от Бога и присваивает себе то, что должно принадлежать только Господу. Когда человек отвергает Господа, он сам встает на Его место и считает себя «царем природы».
Самое страшное наказание за грех — новый грех
Грешник не может собственными силами освободиться от своего греха. «Кто это, что и грехи прощает?» (Лк 7:49)
— удивляются собравшиеся во время пира у фарисея Симона, услышав о том, что Иисус простил блудницу. Чувство бессилия и немощности перед собственным грехом
— начало истинного покаяния. Грех сравним с ядерной бомбой: человек может ее создать, взорвать, но он не в состоянии справиться с уничтожающими все вокруг последствиями.
Когда человек не вступает в борьбу со своими грехами, они пускают в нем корни, уходя все глубже и глубже. «Самое страшное наказание за грех — это новый грех»[8] — отмечает Кьеркегор. Грешник, упорно пребывающий во грехе, ступает на путь беззакония и разрушения. Грехи, подобно воде, утоляют его жажду.
Мы видим это на примере многих персонажей Библии: Каина, царя Саула, Давида, израильских королей-идолопоклонников, Иуды. Давид не покаялся в прелюбодеянии с Вирсавией, но старался из всех сил это скрыть, ступив на путь лжи, гордыни и убийства. Только вмешательство Яхве вырывает его из когтей морального оцепенения. Великая классическая литература предлагает нам множество ярких описаний подобных историй. Балладина из оперы Владислава Желенского «Гоплана», которая мучается угрызениями совести после убийства сестры, говорит: «Может, змея перестанет шипеть в моей душе. (…) Что единожды умерло, уже не оживет. (…) Если бы сознаться! Если избавиться от этой тяжкой ноши?» Ее ужасает мысль о том, чтобы сознаться в своем грехе. «Я должна была бы вернуться домой и ползать у ног? Ни за что! Никогда! Обратной дороги уже нет. Нужно идти назначенной мне дорогой…»[9]. Преступной, греховной дорогой.
Человек, живущий во грехе, опасен как для себя самого, так и для ближнего. Святая Тереза Авильская в сочинении «Внутренний замок» писала: «Однажды я слышала от одного духовного человека, что его устрашали не столько дела, совершенные людьми в смертном грехе, сколько то, чего они не делали. Да избавит нас Бог по Своей милости от такого великого зла»[10].
Трагическая история греха нередко касается нас и наших близких. Однако часто мы в своей слепоте не видим взаимосвязи между ужасающими последствиями греха и нашей собственной ответственностью за него.
Почему так трудно признаться в совершении греха?
Чтобы избежать последствий греха в нас, мы должны довериться и с покаянием предстать перед Господом с молитвой: «Ибо беззаконие мое я знаю, и грех мой всегда предо мною. Тебе, Единому, я согрешил и злое пред Тобою сотворил» (Пс 51:5-6). Мы каемся в грехах перед Господом не потому, что Он о них не знает. Мы хотим попросить Иисуса, чтобы Он взял наш грех на себя и таким образом избавил нас от его разрушительных последствий. Чтобы сознаться в грехе перед Господом, необходима та же добровольность и сознательность, что и для совершения этого греха.
Легкомысленность в покаянии проявляется в том, что мы совершаем грехи осознанно и добровольно, а сознаемся в них, руководствуясь страхом или внешними обстоятельствами. Однако суть покаяния не в том, чтобы сознаться в самом грехе, но в том, чтобы отказаться «любить его», разоблачить его, уличить в лживых обещаниях.
Почему нам так трудно признаться в совершении греха? Потому что, формально сознаваясь в нем, в глубине души мы чувствуем нашу привязанность и любовь к нему. Не отказавшись от этой привязанности и «выгоды», которую грех нам обещает, мы не способны обратиться к вере. Благодать, которой открывается грешник, дает ему мужество раскрыть свой грех перед Богом и сорвать с себя цепи греха[11].
Кающийся грешник верит, что Иисус принял на себя все его грехи и отправился с ними на крест, и поэтому он перестает их бояться. Отпущенный грех, единожды поразив Сына Божьего, уже не коснется грешника. Кьеркегор в своем радикальном понимании христианства пишет, что добрый христианин сожалеет лишь об одном — о своих грехах[12].
Бог дает нам понять: каждый раз, когда мы противимся Ему, мы раним его любовь. Кьеркегор говорит — если мы почувствовали, что наши грехи отпущены, это знак того, что Бог нас любит[13]. «Никто не может в полной мере осознать, каким великим грешником он является»[14], это может показать только сам Господь. «Грешник каждый раз дрожит при малейшей мысли о том, чтобы предстать перед Ним. Эгоизм еще наполняет грешника, и в этом его безнравственность. Только лишь когда он весь отдаст себя, он почувствует благословленное утешение — он будет знать, что Христос всегда с ним, его Спаситель и Искупитель»[15].
Каковы требования к хорошей исповеди?
Искренность, простота, детская чистосердечность и раскаяние. Во время исповеди мы предстаем перед Господом беззащитными, как младенец перед своей матерью. Искренность перед исповедником — знак доверия и чистосердечности по отношению к Милосердному Отцу.
Готовясь к исповеди, нам следует узреть беззаконие нашего сердца. Это должно пристыдить нас, уколоть, смирить. Каждый грех ранит не только Бога, но и касается мистического Тела Христова, всего человечества. В романе Федора Достоевского «Бесы» старец Тихон в беседе со Ставрогиным, падшим человеком, говорит: «Согрешив, каждый человек уже против всех согрешил и каждый человек хоть чем-нибудь в чужом грехе виноват. Греха единичного нет. Я же грешник великий, и, может быть, более вашего»[16].
Святой Игнатий Лойола в «Духовных упражнениях» призывает «взвесить грехи, всматриваясь в мерзость и злобу, которые имеет в себе каждый смертный грех, даже если он не был запрещен», а потом — просить сокрушения сердца, раскаяния и плача о своих грехах[17].
Настоящая исповедь — болезненный опыт. Нечестно выбирать исповедников, которые не делают нам замечаний по поводу нашего зла. Когда мы боимся взглянуть на совершенное нами зло, следует просить Иисуса, чтобы Он Сам явил нам беззаконие нашего греха. Пока мы не познаем глубины зла, исповедь остается поверхностным действием внешнего порядка, которое мало влияет на нашу духовную жизнь. Бог может отпустить нам только те грехи, в которых мы раскаемся с полным смирением и доверием.
Пять хороших советов от старца-духовника
В книге «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу»[18] мудрый старец-духовник дает ценные советы об исповеди паломнику, который пересекает Россию в поиске непрестанной молитвы.
Во-первых, «не должно на исповеди произносить тех грехов, в коих ты прежде каялся и был разрешен и не повторял их, а иначе это будет недоверчивость к силе таинства исповедания»[19]. Болезненное повторение на исповеди грехов, которые уже были отпущены, — скорее выражение беспокойства и недоверия к Богу, нежели акт покаяния и смирения.
Во-вторых, «не должно вспоминать других лиц, соприкосновенных к грехам твоим, а только себя осуждать»[20]. Это необычайно ценный совет для тех, кто поддается искушению трактовать исповедь как повод к анализу собственных чувств или психологическую консультацию, во время которой обсуждаются психологические, семейные или профессиональные проблемы. Исповедь — таинство, и не следует превращать ее в терапию. Жена, которая исповедуется, вовсе не должна обсуждать недостатки мужа, лучше отделить исповедь от задушевных разговоров или психологии и посвятить им время в другой раз.
В-третьих, «святые Отцы запрещают произносить грехи со всеми околичностями, а признаваться в них вообще, дабы частным разбором оных не возбуждать соблазна в себе и в духовнике»[21]. Исповедь должна быть искренней, но сдержанной. Эксгибиционистские тенденции современной культуры могут склонять к неверному убеждению, что искренность во время исповеди заключается в перечислении постыдных деталей. Особенно это касается шестой заповеди. Своеобразная мода на чересчур честные признания приводит к тому, что многим прихожанам, а порой и самим священникам, не хватает чувства такта в этой области. Документы Папского Престола, касающиеся исповеди, предостерегают духовников от слишком подробных вопросов, если те относятся к шестой заповеди[22].
В-четвертых, «ты пришел каяться, а не каешься в том, что не умеешь каяться, т. е. хладно и небрежно приносишь покаяние»[23] — говорит старец паломнику.
Это точный диагноз слабой эффективности нашей исповеди, из-за чего мы порой сокрушаемся. Мы считаем — перечислив наши грехи, облегчим душу и освободим ее от тяжкой ноши. Без истинного раскаяния все, что мы делаем во время таинства, не приносит никаких плодов. Отсутствие раскаяния приводит к тому, что после исповеди мы возвращаемся к нашим старым грехам, так как связь с ними сильнее нашей связи с Богом.
В-пятых, продолжает старец, «мелочи ты все перечел, а самое главное опустил из вида — не объявил самых тяжких грехов, не сознал и не записал, что ты не любишь Бога, ненавидишь ближнего, не веруешь слову Божию и преисполнен гордостью и честолюбием. В сих четырех грехах вмещается вся бездна зла и все наше душевное развращение»[24].
Однако наставление монаха удивило паломника. Поэтому он восклицает: «Помилуйте, преподобный батюшка, как же можно не любить Бога, Создателя и Покровителя нашего! Чему же и верить, как не слову Божию, — в нем все истинно и свято. А каждому ближнему я желаю добра; да и за что же мне его ненавидеть?»[25]. Это довольно типичное оправдание, которое часто звучит во время исповеди. Оно появляется потому, что мы больше думаем о материи греха, а не о нашей связи с Богом. Только смиренная любовь и истинное раскаяние позволяют грешнику увидеть сущность греха и открывают ему путь к радости обращения, к прощению и примирению.
***
Во время исповеди мы видим таинственную пропасть между жизнью и смертью. Своим грехом мы губим нашу жизнь с Богом, а благодаря этому таинству воскресаем заново. Только Бог может отпускать грехи, потому что только Он имеет власть над жизнью и смертью.
В «Молитве» Григора Нарекаци, христианского поэта VIII века, есть очень точная мысль о том, что мы, грешники, ищем Иисуса, однако и Он Сам всеми возможными способами пытается нас найти.
Когда случается так, что мы убегаем от Тебя,
Ты бежишь за нами.
Когда мы теряем силы, Ты придаешь их нам.
Когда мы теряемся, Ты выводишь нас на верную дорогу.
Когда мы боимся, Ты наполняешь нас мужеством.
Когда мы больны душой или телом, Ты лечишь нас.
Когда мы увязаем в наших грехах, Ты очищаешь нас.
Когда мы лжем, Ты являешься нам в правде.
Когда, охваченные страстью, мы падаем в пропасть,
Ты указываешь на небо.
Когда по прихоти своей мы не хотим возвращаться,
Ты возвращаешь нас.
Когда мы согрешим, Ты печально отворачиваешься.
Когда мы исправляемся, Ты пребываешь в радости.
Когда мы отдаляемся, Ты сожалеешь о нас.
Когда мы приближаемся, Ты улыбаешься.
Когда мы отдаем, Ты принимаешь.
Когда мы опаздываем, Ты терпеливо ждешь.
Когда мы отказываем Тебе, Ты сам даешь разрешение и великодушно нам помогаешь.
Когда нас охватывает тревога, Ты тревожишься за нас.[26]
ЮЗЕФ АВГУСТИН — р. 1950, иезуит, преподаватель, экстраординарный профессор Высшей философско-педагогической школы Ignatianum в Кракове, заслуженный реколлекционист и духовный наставник, в 2001-2014 главный редактор журнала Życie duchowe («Духовная жизнь»), автор нескольких десятков книг и нескольких сотен публикаций в сфере духовенства, работает в Реколлекционном доме в г. Чеховице-Дзедзице.
Источник: “В пути”, 1/2019 (https://wputi.net/)
[1] Цитата дана в версии переводчика. Польский источник: Soren Kierkegaard, Dzienniki. Wybor,
Towarzystwo Naukowe Katolickiego Uniwersytetu Lubelskiego, Lublin 2000, s. 247.
[2] Игнатий Лойола, Духовные упражнения, 333, 336, источник: http://www.raggionline.com/
saggi/scritti/esercizi_ru.pdf
[3] Евагрий Понтийский, Нравственно-аскетические труды. Источник: https://azbyka.ru/
otechnik/Evagrij_Pontijskij/
[4] Цитата дана в версии переводчика.
[5] Цитата дана в версии переводчика.
[6] Второй Ватиканский Собор, Пастырская конституция «Радость и надежда» о Церкви
в современном мире, 14.
[7] Игнатий Лойола, Духовные упражнения, 37. Источник: http://www.raggionline.com/saggi/
scritti/esercizi_ru.pdf
[8] Цитата дана в версии переводчика.
[9] Цитата дана в версии переводчика. Польский источник: Władysław Żeleński, Goplana,
Teatr Wielki, Warszawa 2016, s. 56.
[10] Св. Тереза Авильская, Внутренний Замок, источник: http://taganrog.dscs.ru/sestry/
wp-content/blogs.dir/2/files/osnovatelnitsa/bnutrenniy_zamok.pdf
[11] Цитата дана в версии переводчика, польский источник: Św. Ignacy Loyola, dz. cyt., s. 142.
[12] Цитата дана в версии переводчика.
[13] Цитата дана в версии переводчика.
[14] Цитата дана в версии переводчика.
[15] Цитата дана в версии переводчика.
[16] Федор Достоевский, Бесы, источник: https://ilibrary.ru/text/1544/p.108/index.html
[17] Игнатий Лойола, Духовные упражнения, источник: http://www.raggionline.com/saggi/
scritti/esercizi_ru.pdf
[18] Откровенные рассказы странника духовному своему отцу, источник:
https://lib.pravmir.ru/library/readbook/2410
[19] Там же.
[20] Там же.
[21] Там же.
[22] Цитата дана в версии переводчика, польский источник: Por. Papieska Rada
ds. Rodziny, Vademecum dla spowiednikow, Watykan 1997.
[23] Откровенные рассказы странника …
[24] Там же.
[25] Там же.
[26] Подстрочник переводчика
Свежие комментарии